Весточка из прошлого О. Н. Колтун
Всё можно сокрушить, смести, предать забвенью, Заасфальтировать и заковать в бетон, Взорвать собор, как лишнее строение, На месте кладбища построить стадион, Всё можно растерять, что собрано веками, Всё можно замолчать, расправами грозя… И только человеческую память Забетонировать и истребить нельзя! С. В. Михалков.
Каждый, кто занимается родословием, со временем понимает, что составление древа − это только часть работы. Чем больше мы узнаём о предках, тем больше углубляемся не только в историю своей семьи, но и в историю нашего государства, поскольку очень многие люди в той или иной степени являются непосредственными участниками исторических событий. И я думаю, что ушедшие наши предки имеют право на жизнь – жизнь после смерти.
В семье Петра Иосифовича и Наталии Ивановны Тихановских было 12 детей. Дочь Анна умерла в семилетнем возрасте, остальным же выпала судьба жить в наиболее сложный период ХХ века. Хотя в самом начале столетия, когда одна за другой выходили девицы Тихановские замуж за дворян, большей частью за офицеров 138-го пехотного Болховского полка, а сыновья, за исключением старшего, поступали в Императорский Московский университет, казалось, ничего не предвещало беды. Но началась Первая мировая война, затем произошли чудовищные события 1917 года, глубоко потрясшие всю Россию, и жизнь кардинально изменилась. Некоторые члены семьи даже вынуждены были покинуть Родину. С помощью своей тетушки Татьяны Алексеевны Лаптевой я собрала сведения по всем одиннадцати ветвям семьи Тихановских. Но одно дело семейные предания, и совсем другое, когда эти предания подтверждены документами, поэтому далее последовали обращения в архивы. Работа далека до полного завершения, но о некоторых членах семьи я могу уже рассказать. И хочу это сделать, в первую очередь, об Александре Евгеньевиче Казанском, который был дедом Татьяны Алексеевны, моей вдохновительницы на изучение истории наших предков.
Наталия Петровна Тихановская, родная сестра моего прадеда, родилась 20 сентября 1879 года в селе Починки Егорьевского уезда Рязанской губернии1. Так же как и все её сёстры, обучалась в Московском Мариинском училище ведомства Императрицы Марии (аттестат сохранился в семье). Она с большим удовольствием вспоминала годы своей учёбы. Рассказывала внучкам, что музыку им преподавал Сергей Васильевич Рахманинов. Это действительно так: «В качестве преподавателей приглашались лучшие педагоги того времени. С 1894-го по 1901 год музыку здесь преподавал С. В. Рахманинов»2. Поскольку супругом Наталии был офицер, я обратилась в РГВИА. И не зря! В архиве сохранилось весьма обширное Личное дело Александра Евгеньевича Казанского. И теперь, описывая жизнь этого человека, я буду опираться на факты, изложенные в документе под названием «Послужной список Штабсъ - Капитана 138 пехотного Болховского полка Казанскаго, представляемого к увольненiю отъ службы за болезнiю. Составлен 27 Iюня 1914 года»3.
Родился Александр Евгеньевич Казанский 20 августа 1876 года в городе Зарайске
Рязанской губернии в семье чиновника, вероисповедания православного. В службу
вступил в Московское военное училище юнкером рядового звания 4 сентября 1897
года, сразу после окончания Зарайского реального училища. Военное училище
окончил по 1-му разряду и Высочайшим приказом произведён в подпоручики в 139-й
пехотный Моршанский полк 9 августа 1899 года. После отпуска «…прибыл к полку
9 сентября 1899 года».
С 1893 года этот полк дислоцировался в г. Егорьевске Рязанской губернии4, где у семьи Тихановских имелся на улице Хмелёвой собственный дом. Старшая сестра Прасковия уже была замужем за дворянином Сергеем Александровичем Афросимовым, офицером этого же 139-го пехотного Моршанского полка5. Теперь была подобрана партия и для Наталии, но прежде чем жениться, офицер обязан был подать соответствующее заявление командиру полка. При даче разрешения на брак рассматривалась его «пристойность», то есть невеста должна была быть доброй нравственности и благовоспитанна, кроме того, принималось во внимание общественное положение невесты, учитывалось и материальное положение будущей супружеской пары. Дать окончательное разрешение на брак предоставлялось начальнику дивизии6. Кроме того, венчаться офицерам разрешалось только в полковой церкви, для Моршанского полка это была церковь Казанской Божьей матери в Егорьевске.
Высочайшим приказом, состоявшимся 25 января 1902 года, А. Е. Казанский по собственному желанию был переведён на службу в 138-й пехотный Болховский полк. Прибыл в этот полк, расквартированный в городе Рязани, 26 февраля. Семья Тихановских имела и в Рязани собственный дом на улице Вознесенской7, но постоянно там не жили. Молодые Казанские поселились в этом доме, а спустя полгода родился первенец Евгений, названный именем деда, что соответствовало традициям многих дворянских семей. А. Е. Казанский исправно служил, был произведён в поручики Высочайшим приказом 15 июня 1903 года. В этом же году, 6 декабря, было отпраздновано 200-летие полка, в честь памятного события был утверждён знак 138-го пехотного Болховского полка8.
Начался 1904 год тоже весьма благополучно, 4 января поручик Казанский был
утверждён в должности адъютанта 1-го батальона. А через две недели отправился в
Егорьевск, поскольку 18 января Александр Петрович Тихановский венчался в Белом
соборе9 с дочерью городского головы Инной Дмитриевной Макарьевой.
Присутствовала ли Наталия Петровна на свадьбе моих прабабушки и прадедушки, я не
знаю. Дело в том, что со дня на день в семье Казанских ожидали прибавления. Зато
Александр Евгеньевич принимал в этом мероприятии самое деятельное участие – был
поручителем!10
Через несколько дней после столь приятных семейных событий узнали, что Япония разорвала с Россией дипломатические отношения. О возможных неприятностях с этой небольшой, но обладающей несоизмеримым военным потенциалом и политическими амбициями страной, все знали. И всё же надеялись, что Япония не дерзнёт напасть на огромную Россию. Однако это случилось. В ночь на 27 января японские эсминцы атаковали русскую эскадру в гавани Порт-Артура, тем самым сразу захватив преимущество на море. В тот же день, 27-го января 1904 года, в издательствах русских газет срочно верстали новые страницы с экстренным прибавлением, был опубликован «Высочайший манифест»…
Началась русско-японская война, Александр Евгеньевич Казанский стал её участником. Документация в русской армии велась на должном уровне. Читая подробные записи в «Послужном списке» А. Е. Казанского, мы можем шаг шагом проследить его участие в боевых действиях.
Поручик 138-го пехотного Болховского полка отправился в Маньчжурскую армию на театр военных действий 29 мая 1904 года из города Рязани походным порядком, по железной дороге в составе эшелона № 721 с первым батальоном полка. В Рязани оставалась супруга с двумя маленькими детьми. Доченьку, родившуюся через несколько дней после объявления войны, назвали Наталией, опять-таки согласно традиции семьи (в каждом поколении одна из дочерей обязательно получала это имя).
Эшелон пересёк границу на станции Маньчжурiя 24 июня 1904 года и, как тогда говорили, вступил в пределы Маньчжурiи. Поручик Казанский с 7 июля был определён в стратегический резерв в составе 1-й бригады 35-й пехотной дивизии, в которую и входил 138-й Болховский полк. 10 июля он впервые принял участие в боевых действиях, случилось это около станции Ташичао, бой длился двое суток. Наши войска отступали, командованием принято было решение сосредоточить армию в районе города Мукдена. Отход войск был тяжёлым. Боевые действия войск Восточного отряда генерал-лейтенанта графа Ф. Э. Келлера, а также Восточной группы под общим начальством генерала от кавалерии барона А. А. Бильдерлинга, в которых находился Казанский, не прекращались. 12-13 августа на Ляндясанских позициях Восточного отряда (3-го Сибирского армейского корпуса), с приданными к нему частями, был дан бой под общим начальством генерал-лейтенанта Н. И. Иванова. Приходилось отбивать атаки японской гвардии, направленные на правый фланг Восточного отряда. 14 августа, не прекращая боёв, начали отход на Ляоянские позиции. Поручик Казанский был в арьергарде этих войск. Чтобы выиграть время, необходимое для эвакуации большого количества раненых, арьергард дал бой на линии деревни Кофынцзы, на картах – высота 300.
Ляоянское сражение длилось с 17 по 21 августа. Только за 19-е число поручик
Казанский принял участие в двух боях – в отряде генерал-лейтенанта К. А.
Добржинского в районе высоты 131, д. Сыквантунь и Нежинской сопки, а также в бою
на правом берегу р. Тайц-зыхэ в районе деревень Эрдагоу, Сахутунь, Янтайские
копи (Мацишанъ). 20 августа разгорелся бой на Сыквантунской позиции, сражались
войска под начальством генерала от кавалерии барона Бильдерлинга, сражались
отчаянно. Русский солдат на полях сражений всегда проявлял чудеса героизма, а
когда впереди поднимающихся в атаку пехотинцев шёл в полный рост офицер, это
вселяло ещё большие смелость и отвагу. Но японцы тоже дрались отчаянно, им
необходимо было завладеть месторождением лучшего в Южной Манчьжурии угля –
Янтайскими копями, которые снабжали углём русский флот. К тому же стране
Восходящего солнца очень хотелось иметь материковые плодородные земли. Один из
виднейших государственных деятелей Японии граф Окума говорил: «Нам необходимо
перебраться на материк. Наши земледельцы сеют хлеб на скалах. У нас нет земли,
где мы могли бы работать. Нам необходимо бороться не на жизнь, а на смерть».
И они боролись самозабвенно, тем более что в отличие от миротворческого
православия, проповедуемого в России, в Японии с 1868 года официальной
государственной религией стала древняя синто, божеством которой был Хатиман –
бог войны, что являлось мощным идеологическим оружием в японских войсках11.
21 августа войска Маньчжурской армии отходят от г. Ляояна к г. Мукдену. И опять поручик Казанский в арьергарде. В составе арьергарда 17-го армейского корпуса на высоте 131 сдерживает напор японской пехоты, пока идёт принятие раненых санитарным поездом на посту Янтайской ветки № 8. Именно за отличия в этих боях и получит А. Е. Казанский свою первую награду. В приказе Главнокомандующего за № 118 от 12 ноября 1904 года значится: «За отличия в делах с японцами с 13 по 25 августа 1904 года награждён орденом Святой Анны 4-й степени с надписью “За храбрость”». Как говорили офицеры, «Анна 4-й степени – это красный шёлковый темляк на шашку. А на рукояти выгравировано «За храбрость». То первая офицерская награда!»12.
К моменту начала боевых действий Маньчжурская армия имела хорошие топографические карты на всю обширную территорию Южной Маньчжурии до Ляояна включительно. Отступление русских войск на север, в необеспеченные в картографическом отношении районы уж никак не предусматривалось. Даже не предполагалось, что севернее Ляояна, включая Мукден и Сыпингай, развернутся главные сухопутные сражения13. Но благодаря своеобразному характеру Главнокомандующего Маньчжурской армией генерал-адъютанта А. Н. Куропаткина русские войска оказались на этой территории.
После сосредоточения войск в районе города Мукдена армия, занимавшая фронт в 50 вёрст от Импань до Пхутзыян, делилась на две группы. Западной командовал генерал Бильдерлинг, а восточной генерал Штаксельберг. 26 августа 1904 года Главнокомандующий генерал-адъютант А. Н. Куропаткин приказал армейским и корпусным топографам произвести рекогносцировки и съёмки в районе Мукдена, рек Шахэ, Хуанхэ и Тайдзыхэ для исправления и дополнения имеющихся карт. Работы проводились в спешке, порой под обстрелом, поэтому тоже, как позже выяснилось, новые карты грешили неточностями14. Но в целом дело было, конечно же, не в наличии или отсутствии хороших карт. Многие, кто хорошо знал А. Н. Куропаткина, считали назначение его Главнокомандующим большой ошибкой. Будучи неплохим администратором, он не обладал талантом полководца, хотя и окончил Николаевскую академию Генштаба первым по списку, то есть был лучшим в выпуске 1874 года15. Слишком часто главнокомандующий проявлял нерешительность, отчего явно выигрышная ситуация на поле боя превращалась в поражение. В середине сентября было принято решение о наступлении, целью которого ставилось разбить японцев в районе рек Шахэ и Тайдзихэ и отрезать их сообщения на востоке и на юге. К этому времени сооружение Кругобайкальской железной дороги было закончено, и приток свежих сил из центральной России мог производиться ускоренным темпом. Дух войск был по-прежнему высок. Слушая приказ главнокомандующего о наступлении, наверное, многие офицеры думали так же, как хорунжий П. Н. Врангель: «…Отступая шаг за шагом, отдавая с болью в сердце каждую пядь обагрённой своей кровью земли, армия ни одной минуты не падала духом, твёрдо веря в свою конечную победу, в близкое возмездие врагу»16. Участником тяжелейшего Шахэйского сражения, которое длилось с 24 сентября по 5 октября, стал и поручик Казанский. Двое суток, 28 и 29 сентября, он не выходил из боя на реке Шилихэ, сражаясь в составе западного отряда генерала от кавалерии барона Бильдерлинга. В Шахэйском сражении 200 000 русских сошлись со 170 000 японцев. Решительного результата не оказалось ни у той, ни у другой стороны, после чего перешли к оппозиционной войне. У японцев погибло тогда 20 000, а у русских – 40 000 человек17. Приказом Главнокомандующего от 26 декабря 1904 года № 333 за отличия в делах с японцами с 28 сентября по 5 октября 1904 года А. Е. Казанский награждён орденом Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом. И в последующие месяцы А. Е. Казанский регулярно принимал участие в боях и в отражении ночных атак японцев, ходил в поиск к д. Ламатунь в войсках генерал-лейтенанта Волкова, что подробно зафиксировано в документах. Во время заключения перемирия находился при полевом Военно-санитарном управлении 3-й Маньчжурской армии для поручений при Инспекторе госпиталя полковнике Тимковском. Приказом войскам 3-й Маньчжурской армии от 27 сентября 1905 года за № 380 за разновременные отличия награждён орденом Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом.
Как значится в документах, «ранен и контужен не был», но здоровье в целом пошатнулось, психика всех ужасов боев не выдержала. Его внучка Лидия Евгеньевна Казанская вспоминала рассказы своей бабушки об участии деда в войне. В частности, она помнит о случае, глубоко поразившем Александра Евгеньевича, да и всех, кто слушал его рассказы. Однажды, во время атаки, бежавшему рядом с ним солдату ядром оторвало голову и обезглавленное тело, прежде чем упасть, пробежало ещё несколько шагов. Согласно медицинскому освидетельствованию, А. Е. Казанский был отправлен в госпиталь для эвакуации в Россию 20 сентября 1905 года. Произошло это уже после подписания Портсмутского мирного договора, в результате которого неудачная для России война была окончена.
После эвакуации по болезни в полк вернулся Александр Евгеньевич 29 мая 1906 года, находился с полком на охране по Московской губернии до февраля 1907 года. Получил право на ношение светло-бронзовой медали «В память Русско-Японской войны» на ленте, составленной из Александровской и Георгиевской. На основании приказа по Московскому военному округу 1906 года за № 243, 4 июня был командирован в село Любуцкое в 6-ю Сапёрную бригаду для обучения сапёрному делу, окончил там курс практического обучения, показал успех «хорошiй». Высочайшим приказом, состоявшимся 1 ноября 1906 года, А. Е. Казанский был произведён в штабс-капитаны.
Осенью 1906 года в семье появилось прибавление – родилась вторая дочь, назвали
Еленой. А глава семейства продолжал служить в русской армии и, похоже, редко
бывал дома. В мае 1907 года находился на охране города Тулы с 3 и 4 батальонами
полка, в августе 1909 года был на охране по Московско-Курской железной дороге. В
это время детей было уже четверо. Родившегося в конце 1907 года сына назвали
Петром, думаю, что в честь Петра Иосифовича Тихановского, хотя и для семьи
Казанских это имя не было чужим (это же имя носил и родной брат Александра
Евгеньевича, тоже офицер 138-го пехотного Болховского полка18).
В 1912 году Александр Евгеньевич был командирован в город Керенск для обучения ратников Государственного ополчения, а в 1913м – в город Сапожок с той же целью. За время службы в разные годы заведовал библиотекой, полковой чайной, был полковым квартермистром, полковым казначеем, делопроизводителем по хозяйственной части, исполнял обязанности командира рот, команды вольноопределяющихся и т.п. В документе, подписанном командиром 138-го пехотного Болховского полка, есть определение, характерное для большинства русских офицеров: «В службе сего обер-офицера не было обстоятельств, лишающих его права на получение знака отличия беспорочной службы или отдаляющих срок выслуги к сему знаку». Только одна запись в Личном деле этого человека пока остаётся для меня непонятной: «Находясь в рядах войскъ 3-й Маньчжурской армiи, въ день рожденiя НАСЛЕДНИКА ЦЕСАРЕВИЧА призванъ быть воспрiемникомъ ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЫСОЧЕСТВА».
На основании Высочайшего указа, данного правительствующему Сенату 21 февраля 1913 года, пожалована светло-бронзовая медаль для ношения на груди на ленте из цветов: чёрного, белого и жёлтого, в память 300-летия Царствования Дома Романовых. А 15 марта пожалована медаль для ношения на груди на Владимирской ленте в память 100-летия Отечественной войны 1812 года.
На момент составления Послужного списка для оформления пенсии по болезни в июне 1914 года штабс-капитан А. Е. Казанский получал жалованья 730 рублей, квартирных 230 рублей и добавочных 420 рублей, итого в год 1430 рублей. В 1913 году, 7 января, было назначено пособие А. Е. Казанскому из вспомогательного капитала Московского военного округа в размере 50 рублей на воспитание детей. Денег семье не хватало, как говорила Т. А. Лаптева, Наталия Петровна совершенно не умела вести хозяйство. Видимо, поэтому её детей опекали близкие родственники. Старшего сына Евгения содержали бабушка и дедушка Тихановские, Наташа жила у Каштановых, не имевших своих детей, Елену устроила на учёбу в Смольный институт проживавшая в Петербурге по месту службы своего супруга Елизавета Петровна Эвертс, Петя был на попечении у бездетных Давыдовых.
К 1914 году здоровье Александра Евгеньевича ввиду различных причин, резко
ухудшилось, о чём и говорится в медицинском свидетельстве от 30
апреля 1914 г. за № 488. Штабс-капитан 138-го пехотного Болховского полка 27
июня подает прошение на имя Великого Государя Николая Александровича,
в котором всеподданнейше просит ввиду крайне болезненного состояния здоровья
уволить его от службы, с производством в следующий чин и с награждением пенсией,
которую желает получать из Рязанского казначейства19.
Рассмотрение прошения задерживалось. 23 августа, когда уже шла Великая война с немцами, или, как мы привыкли её называть, Первая мировая, в Главный Штаб в Петрограде поступила телеграмма, текст которой гласит: «Капитан Казанский роду болезни служить не может подлежит увольнению теперь 4197=Оболешев», карандашом в этот же день написано: «Уволить скоро», подпись не разборчива20. Высочайший приказ последовал 30 августа 1914 года об увольнении с присвоением звания подполковника и назначением пенсии из Государственного казначейства 579 рублей 60 копеек21, для пенсии из эмеритальной кассы, как я поняла из имеющихся документов, Александру Евгеньевичу не хватило выслуги лет.
В службе гражданской и по выборам дворянства не служил. Ни за ним, ни за родителями его, ни за женою его какого-либо недвижимого имущества не числилось. За годы службы взысканий не имел, наказаниям не подвергался, в плену, запасе и отставке не был. Всемилостивейших рескриптов и Высочайших благоволений не получал, все ордена, к которым был представлен, Высочайше утверждены. После получения отставки подлежал зачислению в пешее ополчение по Рязанской губернии.
Умер Александр Евгеньевич Казанский в 1918 году, сорока двух лет от роду. Умер рано, но, как это ни чудовищно звучит, – вόвремя. В стране на многие годы стало небезопасно быть офицером русской армии, даже отставным. Небезопасно не только для самого бывшего офицера, имеющего боевые награды, но и для членов семьи. Похоронили Александра Евгеньевича в городе Рязани, на Лазаревском кладбище, на месте которого в советское время выросли жилые дома…
В советскую эпоху школьники часто собирали вторсырьё – металлолом, бумагу, стекло. Однажды кто-то принес в Егорьевскую школу, в которой работала Н. А. Лаптева, старые журналы «Нива». Пионервожатая стала просматривать их и обратила внимание на групповой снимок, среди офицеров значился поручик А. Е. Казанский. Зная девичью фамилию Наталии Александровны, она вырвала эту страницу и, думая, что на фото кто-то из родственников, принесла её Лаптевым. Оказалось, что это не просто родственник, это – отец!
Страница № 978 журнала «Нива» № 49 за 1904 год с фотографией и подписью – «Группа офицеровъ 1-го батальона 138-го пех. Болховского полка, понесшаго тяжкiя потери въ бою под Ляо-яномъ».
Все офицеры пронумерованы, и перечислены их фамилии, под № 3 на фото значится «Пор. А. Е. Казанскiй». Таким образом, спустя полвека, причём совершенно случайно, была получена весточка с полей кровопролитных боёв русско-японской войны, весточка потомкам из давно ушедшей в историю эпохи! Журналы «Нива» сохранили имена и облики участников той войны. Листая страницы этого великолепного издания за 1904 и 1905 года, я узнала судьбы и увидела лица некоторых офицеров, служивших в одном полку с Александром Евгеньевичем Казанским, в 138-м пехотном Болховском полку 35-й пехотной дивизии. Давайте помянем хотя бы некоторых из них:
Подполковник А. П. Ларионов, скончался от ран, полученных под Ляояном;
Штабс-капитан, полковой адъютант Н. Н. Озеров, контуженный у Сопки с деревом при деревне Сахоян;
Подпоручик С. В. Иванченко раненый в бою под Мукденом попал в плен в город Фуока;
Капитан Л. Е. Ильинский убит под Мукденом;
Капитан М. М. Зражевский убит под Ляояном;
Поручик В. И. Корсаков контужен под Ляояном;
Подпоручик П. В. Баландин ранен под Ляояном;
Подполковник С. К. Михеев ранен под Ляояном;
Штабс-капитан Н. И. Ширкалин скончался от тифа22.
Русский офицерский корпус потерял в русско-японской войне убитыми, ранеными, умершими от ран и болезней 45 % своего состава23.
Наталия Петровна Казанская прожила долгую жизнь, замуж больше не выходила, скончалась в 1964 году и похоронена в г. Егорьевске. Судьбы молодого поколения Казанских сложились по-разному, не так, как хотелось и как планировалось. Например, Елена, приехав на каникулы из Петербурга в 1917 году, учёбу в институте благородных девиц по понятным причинам продолжить уже не смогла, зарабатывать на жизнь ей пришлось, работая продавцом. На сегодняшний день потомки есть у всех, но фамилия Казанских, к сожалению, не сохранилась.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Архив г. Егорьевска: Ф. 23, оп. 1, д. 77. Метрическая книга Преображенской церкви села Починки Егорьевского уезда Рязанской епархии.
2. Власов П. В. Благотворительность и милосердие в России, М., 2001, – С. 351.
3. РГВИА, Ф. 409, оп. 2, д. 9550, лл. 19-27.
4. Смирнов В. И. Мы – егорьевцы. − М.: Энциклопедия сёл и деревень, 1999. – С. 71.
5. РГВИА, Ф. 400, оп. 9, д. 31488, л. 426.
6. Волков С. В. Русский офицерский корпус. − М., 2003, – С. 280.
7. Купчая от 11 марта 1891 года и план строений и усадьбы сохранились в семье.
8. Шевелёва Е. Е. Нагрудные знаки русской армии. – СПб., 1993. – С. 43, 170.
9. См.: Смирнов В. И. …, 1999, – С. 97 “…17 апреля 1935 г. в 6 часов утра был взорван громадный каменный Белый собор, стоявший на Соборной площади 96 лет, которым так гордились егорьевцы”.
10. Архив г. Егорьевска: Ф. 23, оп. 1, д. 119. Метрическая книга Белого собора г. Егорьевска.
11. Глушков В. В., Шаравин А. А. На карте Генерального штаба – Манчьжурия. М., 2000, – С. 27, 60, 61.
12. В. Г. Черкасов-Георгиевский. Генерал П. Н. Врангель. Последний рыцарь Российской империи. − М., 2004. – С. 91.
13. См.: Глушков В. В., Шаравин А. А…, 2000. – С. 15.
14. Глушков В. В., Долгов Е. И., Шаравин А. А. Корпус военных топографов русской армии в годы Первой мировой войны − М., 1999. – С. 25.
15. См.: Глушков В. В., Шаравин А. А…, 2000. – С. 51.
16. См.: В. Г. Черкасов-Георгиевский …, 2004. – С. 93.
17. См.: В. Г. Черкасов-Георгиевский …, 2004. – С. 103.
18. РГВИА, ответ № 719 от 27.04.2004 г.
19. РГВИА, Ф. 409, оп. 2, д. 9550, л. 3.
20. РГВИА, Ф. 409, оп. 2, д. 9550, л. 12.
21. РГВИА, Ф. 409, оп. 2, д. 9550, л. 14 и об.
22. Журналы «Нива» за 1904 г. № 43. – С. 857, № 49. – С. 978, за 1905 г. № 5. – С. 92, № 18. – С. 356, № 38. – С. 756.
23. На службе Отечеству. М., 1999. – С. 133.
Назад | Главная | Информация | Какие фамилии мы ищем | Об обществе
"Кольский родословец-I" | "Кольский родословец-II" | "Кольский родословец-III" | "Кольский родословец-IV"